«Мама мия!» (“Mamma mia!”), 2008 По одноимённому мюзиклу группы «Абба» Режиссёр: Филлида Ллойд Сценарий: Кэтрин Джонсон Оператор: Харис Замбарловкос Композитор: Бенни Андерссон Продюсеры: Бенни Андерссон, Джуди Креймер, Том Хэнкс В ролях: Мерил Стрип, Аманда Сейфрид, Джули Уолтерс, Колин Фёрт, Стеллан Скарсгаард, Пирс Броснан, Кристин Барански и другие. Пока Ольга Куриленко кусает локти, а Дэниел Крейг радуется тому, что будет работать с замечательной актрисой, признаемся, проявляя толику милосердия, что эта сенсационная новость из заголовка статьи никакого отношения к нынешнему 007 не имеет. А повезло Пирсу Броснану, который вот уже несколько лет как не на службе её Величества, но тоже не бедствует.
Важная и сверхсекретная операция «Девочка ищет отца» была бы легковыполнимой, не сойдись в вокально-танцевальном бою за право называться папой новобрачной ещё два достойнейших кандидата. Колин Фёрт — благородный мистер Дарси, так и не убивший в себе Вальмона — он уже не впервые выступает отцом американской Золушки на выданье: только теперь, пожиная плоды «опасных связей» двадцатилетней давности, он отвечает на вопрос «чего хочет девушка» под мелодии и ритмы зарубежной эстрады. Третий кандидат — Стеллан Скарсгаард — не только шведским паспортом заслужил место на прекрасном греческом острове, но, видимо, и тем, что в жизни он — отец шестерых детей. Шведский флаг на его яхте развевается ещё горделивее под музыку соотечественников.
В Греции есть всё — это мы подозревали и раньше, но
чтобы в «греческом зале» была столь насыщенная экспозиция… Судите сами:
море, пляжи, лунные дорожки, яхты, а если от лепоты в горле пересохнет,
то — коктейли и даже некий целительный и дарящий любовь «боржом от
Афродиты», до поры до времени скрывающийся в недрах удивительного
острова. Остаются два вопроса: где апостол Пётр с ключами от этого рая?
И второй: причём тут кино?
А собственно кино, хоть и было приглашено на этот
праздник со стороны невесты (всё-таки мама — Мерил Стрип), но, судя по
всему, опоздало на единственный паром, соединяющий остров Калокаири с
большой землёй, где «Абба» — давно уже не просто любимая публикой
голосистая шведская четвёрка, а успешный бизнес-проект, умело
собирающий деньги, играя на романтических воспоминаниях молодости одних
и преданной привязанности других к тем далёким временам, когда даже в
поп-музыке жила мелодия.
Так на театральных подмостках появился мюзикл «Мама
мия!», который с успехом тиражируется по всему миру — в Барселоне,
Берлине, Москве и Нью-Йорке разные составы хорошо поставленными
голосами и под чуть обновлённые аранжировки поют старые шведские песни
о главном. И в какой-то момент становится ясно, что ради приумножения
успеха мюзикл должен обрести новую форму. Это было неизбежно, поскольку
сегодня стремление повторить успех гораздо сильнее желания создать
что-то новое и не менее успешное.
«Экранизация знаменитого мюзикла» — голливудские
киномагнаты 30-40-х годов называли такие проекты «курицами, несущими
золотые яйца». Интересно, думали ли они, что когда-нибудь их курятник с
драгметаллом превратится в Авгиевы конюшни, которые и чистить-то
некому: Геракл — на пенсии, Брюс Уиллис
— занят: супергероев нет. Кино — в опасности. Мерил Стрип одна не
справляется — у неё уже «была ферма в Африке» — куда ей одной ещё и
вилла в Греции?..
Экранная версия мюзикла «Мама мия!» имеет к кино чисто
формальное отношение: их связывают только кинозвёзды и целлулоид. В
остальном перед нами — зафиксированное на плёнку представление:
весёлое, иногда даже лёгкое, но по сути столь же далёкое от кино, как
клубные шарфы и футболки с именами любимых игроков далеки от
футбольного матча как спортивного состязания.
Парадокс! Мелодичный и зажигательный саундтрек влачит
унылое существование в скучном и безрадостном мире современного
киномюзикла. На примере «Мамы мии!» интересно наблюдать, как некогда
один из самых успешных жанров с годами утратил всякую
кинематографичность и, пойдя по тупиковому пути, постепенно превратился
из звезды-виртуоза в статиста, которого того и гляди уволят за
профнепригодность.
Да, в мюзиклах и раньше были незамысловатые сюжеты, и
герои их то принимались петь, то пускались в пляс, но существенная
разница — в исполнителях и общем подходе к делу. В молодой, но уже
звуковой синематограф в свое время пришли талантливые танцоры и певцы,
задавшиеся целью ярко показать своё мастерство на экране.
Из успешных бродвейских исполнителей большой экран делал
кинозвёзд. Например, Фред Астер никогда не прекращал искать всё новые и
новые способы соединить степ с кино, сделать одно искусство ещё ярче за
счёт выразительных средств и возможностей другого: так появился
знаменитый номер из «Королевской свадьбы». Степ на потолке — это
возможно только в кино, именно такого неповторимого во всех смыслах
синтеза двух искусств — танца и кино — всегда и добивался Астер.
Исполнителям пришлись ко двору крупные планы и монтаж:
благодаря подчёркиванию отдельных деталей и возможности их монтировать,
танцевальные и вокальные номера обрели глубину и внутреннюю
драматургию. Самодостаточность музыкальных номеров не мешала им на
эмоциональном и даже сюжетном уровне быть частью единого повествования
(помните эпизод с Джином Келли в «Поющих под дождём»?) Киномюзикл как
жанр в те годы делал актёрами и звёздами людей, которые своими идеями и
находками развивали его и сами благополучно существовали (и росли!) в
его рамках.
Шли годы. Бродвей продолжал подкармливать Голливуд
талантами и мюзиклами, которые следовало экранизировать. Когда Боб Фосс
создавал «Кабаре», киномюзикл уже находился на той стадии развития,
когда из киноактёра нетрудно было сделать звезду мюзикла. Но и функция
актёра кардинально изменилась: теперь он должен был играть по заданным
правилам, а не изобретать игру заново. Молодая, пластичная, с хорошим
голосом и выразительными глазами, Лайза Минелли как нельзя лучше
подошла на роль послушной Галатеи Фосса: именно режиссёр создал звезду
«Кабаре». В результате получилась мощная музыкальная кинометафора
жестокой действительности.
Спустя много лет киноакадемия отдала «Оскар» за лучший фильм мюзиклу «Чикаго»;
на экран трепетно и точно была перенесена бродвейская хореография Боба
Фосса, и сделано это было порою весьма кинематографично (ритм
«отбивается» капающей водой в сцене с тюремным танго). Но здесь мы и
начинаем стремительно приближаться к «Маме мии!». Во-первых, в «Чикаго»
одну из ролей исполнила Кристин Барански, в «Мама мия!» задорно
сыгравшая бесшабашную подругу Донны — Таню, у которой «ноги распухли от
йоги». Во-вторых, уже в «Чикаго» пели и танцевали «спешиал гест старз»:
Гир, Зельвегер и Зета-Джонс. Их пение и танцы были частью рекламной кампании фильма:
«Посмотрите-ка: наши звёзды весьма музыкальны — они и
петь могут», — звучало вокруг, и взволнованный зритель мчался в кино,
чтобы послушать то, что у нас вежливо называют «актёрским исполнением»
песни и полюбоваться чечёткой Гира. Кстати, внимательный зритель
обратил внимание на то, что блеск степовому номеру Гира придал именно
монтажёр фильма.
Настал черёд и искомого восклицания. Что же мы видим:
петь и плясать опять пригласили свадебных генералов! Они стараются изо
всех сил, некоторые из них, например, Мерил Стрип — невероятно
музыкальны, но общее впечатление — как от какого-то трагифарса, а не от
музыкальной комедии.
Актёры, вынужденные заниматься не своим делом, изображая
при этом счастливых участников предсвадебной, а потом и подвенечной
суматохи, вызывают у зрителей если не жалость, то уж точно ощущение
некоторой растерянности. Хочется отнестись к этому, как к мимолётному
неловкому недоразумению, которое, во-первых, скоро забудется, а
во-вторых, отступит на второй план благодаря песням «Аббы».
Нельзя не попенять в данной ситуации режиссёру, которая
не сделала ничего, чтобы звёзды чувствовали себя в мюзикле комфортно:
да, Мерил Стрип хорошо исполняет песню «Зе виннер тейкс ит ол», но
поставлен номер как заурядная иллюстрация сюжета песни, отчего
прекрасно сыгранные Мерил Стрип переживания кажутся вторичными по
отношению к песне. Такой прямолинейный «иллюстративный» подход
использован практически во всех музыкальных номерах фильма.
А Мерил Стрип вообще стала жертвой режиссёрского
неумения работать с актёрами; как следствие, она играет героиню,
являющую собой нечто среднее между её персонажами из фильмов
«Дьяволица» и «Смерть ей к лицу»,
более того, повторяются даже интонации, мимика и жесты последних.
Филлида Ллойд заставила Мерил Стрип дурачиться, куражиться, петь,
плясать и прыгать, но при этом так и не смогла раскрыть её комедийный
талант, заточив актрису в роль чеховского слуги, которому велят «А
ну-ка, Пава, изобрази!..»
Ещё более плачевно обстоит дело с массовыми сценами:
сказать, что они — не новое слово в хореографии — не сказать ничего.
Всё, на что сподобилась режиссёр — вывести кордебалет на пленэр: тут и
массовые танцы на пляже с Таней в роли солистки, и нелепое и
несинхронное (наверное, с претензией на естественность) выступление
ребят в ластах на берегу. Номер под «Мани, мани, мани» можно считать
удачным, только если убедить себя в том, что общая его стилизация под
клип 70-х годов — это именно стилизация, а не случайность, рождённая
кичем. Немного оживляют общую картину несколько гэгов во время
исполнения песен «Танцующая королева» и «Чикитита», но в целом в самих
песнях «Аббы» — гораздо больше жизни и задора, чем в их экранной версии.
Порой Мерил Стрип очаровательна, иногда —
обворожительна, всегда — убедительна, часто — уморительна. Но то же
можно сказать о ней в ещё более чем пятидесяти фильмах. Это её личное
достижение: сплав таланта и опыта. Но все, даже самые лучшие актёры
страдают от работы с не очень хорошими режиссёрами. Фёрт, Броснан,
Скарсгаард, Джули Уолтерс и Кристин Барански — тоже потерпевшие. А
госпожа Ллойд, может быть, и талантливый театральный режиссёр, но кино
не чувствует, а поэтому и создала не фильм, а нечто вроде новогоднего
«Голубого огонька»: энтертеймент без страха и упрёка и без права на
повтор.
Пусть актёры переоденутся и отправятся на материк
следующим же паромом. Там их ждут новые роли и другие фильмы. Не
исключено, что от просмотра «Мама мия!» некоторые зрители получат
удовольствие, но вызвано это будет или личными причинами, или их
горячей любовью к группе «Абба», но никак не достоинствами картины.
|